Станислав Мелешин - Южный Урал № 13—14

— Да, выход брака у нас ниже, чем в литейных других заводов, это так, — говорит он. — Но вы знаете, что представляют из себя эти два процента в абсолютных цифрах, в рублях? Девятьсот тысяч рублей. Почти миллион государственных средств растрачиваются впустую. Нет, этого терпеть нельзя, борьба с браком — главное звено в нашей работе.

И эта напряженная, кропотливая борьба ведется в цехе вот уже много лет. В красном уголке литейщиков на одной из стен висит красочная диаграмма, в цифрах показывающая ход этой борьбы, начиная с 1946 года. В 1946 году брак литья достигал внушительной цифры — 9,9 процента. В следующем году он снизился до 8,8 процента. Брак снижался ежегодно на один-два процента и в 1952 году составляет уже 2,08 процента. В последующие годы каждая сотая процента снижения выхода брака достигается с трудом, с огромным напряжением: в 1953 году она составляет 1,98 процента, в 1954 году — 1,94 процента.

Бороться за ликвидацию брака стало трудно: так называемые «грубые» причины возникновения брака уже в значительной мере устранены, остались только такие причины, которые можно разгадать и устранить длительными и тщательными поисками, почти научным трудом, кропотливым и неустанным изучением.

Надо искать такие формы работы всего коллектива, которые помогли бы вести борьбу именно в этом направлении. Семин нашел такую форму: цеховой технический совет.

Три года назад он был создан. В технический совет входили: начальник цеха Семин, начальник технического бюро Маштаков, старший технолог Чинфулин, технолог Рожков, начальник формовочного отделения Якунин. В зависимости от того, какие вопросы разбирались, к участию в работе технического совета привлекались мастера, начальники других отделений, механик.

К очередному заседанию технического совета подбираются все материалы, касающиеся выпуска какой-либо отливки, в снижении брака которой цех ощущает особенную необходимость. На заседаниях тщательно изучается весь процесс изготовления изделия, начиная от приготовления шихты и земляных смесей и кончая операциями обработки в механических цехах. Собираются и изучаются все предложения, касающиеся выпуска этой детали, намечаются необходимые экспериментальные работы, устанавливаются сроки и ответственные лица.

В эти дни технический совет заседает ежедневно по два-три часа. Все то, что делалось вчера, подытоживается на очередном заседании, делаются поправки, выдвигаются новые мероприятия, практическое выполнение которых опять-таки обсуждается на другой день.

Так, шаг за шагом анализируется весь процесс выпуска детали, устраняются причины брака, меняется технология, — до тех пор, пока не будут достигнуты определенные практические результаты.

Так проходила борьба за улучшение качества отливок поршней. Брак по ним был довольно высок — 5,76 процента. Стали анализировать причины брака. Оказалось, что по 86-ой причине — бой литья — в брак уходит самое большое количество поршней — 2 процента. По 31-ой причине — засоренности формовочной земли — уходит 0,8 процента, по 59-ой причине — вскип от стержней — браковалось 0,58 процента и по 19-ой причине — усадочные раковины — браковалось 0,65 процента отлитых поршней.

Технический совет решил увеличить припуск на механическую обработку в юбке поршня. Это должно было укрепить его стойкость при транспортировке и механической обработке. Технолог Жуков разработал и провел экспериментальные отливки, добился утверждения новой технологии, и сейчас брак из-за боя по этой отливке снизился наполовину.

Было принято решение наростить на 30 миллиметров верх опоки, чтобы избежать недолива и, таким образом, устранить усадочные раковины. Это тоже было выполнено, и брак из-за усадочных раковин снизился на несколько сотых процента. Сейчас идет работа по облегчению бобышек стержня, чтобы создать условия для равномерного остывания. Вводится облицовочная земля при изготовлении стержней.

Работа была трудной и кропотливой, требовала от каждого работника цеха определенных технических знаний, знакомства с теорией литейного производства. Таких знаний многие работники не имели. Мастера смен и участков, даже некоторые начальники отделений были практиками. Они неплохо справлялись с задачами, когда надо было решать вопросы организации производства, когда речь шла о несложных технических проблемах, а лишь только дело доходило до более сложных задач, возникало какое-нибудь «загадочное» явление, — а разных «загадок» в литейном производстве неисчислимое множество, — люди терялись, не знали, что предпринять, принимали путанные и неправильные решения.

Нам пришлось разговаривать с одним из таких практиков — начальником плавильного отделения Зубовым. Он с самым серьезным видом уверял, что в литейном производстве происходят чуть ли не чудеса:

— Понимаете, какая вещь: работаем мы, работаем, и вдруг ни с того, ни с сего начинает увеличиваться брак. Мы мечемся из стороны в сторону, ищем причины, ничего найти не можем, убеждаемся только в одном: ничего на производстве не изменилось. Люди — те же, оборудование — старое, материалы — прежние. А брак идет и идет! Проходит некоторое время, мы попрежнему ломаем голову, а брак вдруг начинает уменьшаться и скоро все снова приходит в норму. Литейное производство — дело тонкое!

Семин, которому мы рассказали об этом разговоре, только усмехнулся:

— Действительно, литейное производство — сложное производство, но чудес в нем, конечно, не бывает. Все дело в том, что разобраться в сложных металлургических процессах нельзя наскоком, без достаточной теоретической подготовки. Поэтому-то и кажется Зубову многое непознаваемым чудом.

Для таких «поклонников чудес» Семин организовал курсы мастеров. Преподают там технологи, работники отдела главного металлурга. Готовится к чтению цикла лекций на тему «Опыт борьбы с браком в литейном производстве» и сам Петр Васильевич.

— Готовлюсь с удовольствием, с увлечением, — говорит он. — Когда работаешь над литературой, продумываешь свои наблюдения, то невольно появляется вкус к исследованию, к познанию сокровенных тайн металлургии. — Он задумывается и потом говорит: — Трудно будет, конечно, но должны мы научиться познавать причины любого «необъяснимого» брака, покорить эту стихию, использовать ее законы в наших человеческих интересах.

Механик цеха В. Ф. Кириллин с удовольствием показывает свое сложное хозяйство. Здесь многое сделано и для решения основной задачи нашего времени — подъема производительности труда, механизации трудовых процессов.

Вот высоко над пролетами плывет вереница этажерок. Они уставлены причудливыми, похожими на статуэтки фигурами сухих стержней. Этажерки пересекают весь цех, медленно и плавно снижаются над формовочным пролетом, подкатываются к рабочим местам формовщиков. Стержни снимают и ставят рядом со станками.

— Раньше возили из стержневого в формовочное на тележках. Было и неудобно, и бой стержней получался большой. Теперь установили конвейер, и стержни плывут к формовщикам непрерывным потоком, — рассказывает Кириллин.

Вот по рольгангу, устроенному низко, над самым полом, к формовочному станку подкатывается тяжелый железный щиток опоки. Раньше формовщик должен был нагнуться, поднять щиток и поставить его на станок на уровень груди. Теперь он просто нажимает ногой педаль, вздыхает пневматический подъемник, и концевая часть рольганга поднимается, и вместе с ней поднимается тяжелый щиток. Формовщику остается только переставить щиток с рольганга на станок.

Тяжелой операцией было сталкивание готовой формы с рольганга на конвейерную тележку, которая должна была унести опоку к вагранкам под заливку чугуном. Толкали ее вдвоем, напрягая все силы. Теперь в прорези между валками рольганга мы видим железный штырь. Рабочий нажимает педаль, штырь приподнимается, захватывает опоку и плавно сдвигает ее с рольганга на тележку.

— Труд стал неизмеримо легче, а производительность резко увеличилась. Здесь, например, мы формуем тормозной барабан. Раньше формовка 280 барабанов была выработкой рекордной и достигалась редко, после тщательной подготовки, обычно в дни предпраздничных вахт. Теперь без особого напряжения формовщик выдает 330 барабанов и устает гораздо меньше.

— Кто же автор всех этих предложений?

— В большинстве случаев инициатива исходит от Семина, а в дальнейшем работаем всем коллективом, — говорит Кириллин. — Он у нас такой — любит всякие усовершенствования. И уж если услышит что-нибудь дельное, подхватит какую-нибудь мысль — обязательно доведет ее до дела. На этот квартал мы наметили 12 мероприятий по механизации — будьте спокойны, выполнены будут все до единого!

Однако сам Петр Васильевич не особенно доволен состоянием дел в механизации трудовых процессов.